США приняли решение продлить эксплуатацию Международной космической станции (МКС) до 2030 года. В России в настоящий момент действует правительственное решение о работе на станции до 2024 года. Оценивая текущее техническое состояние МКС и принимая во внимание введенные против РФ и предприятий Роскосмоса санкции, российская сторона еще не озвучила решение о судьбе проекта после 2024 года.
О планах полетов американских астронавтов на российских кораблях и российских космонавтов на американских кораблях, будущем МКС и лунной программе в интервью ТАСС рассказал генеральный директор Роскосмоса Дмитрий Рогозин.
— Дмитрий Олегович, в сложившихся условиях хотелось бы задать первый вопрос о международном сотрудничестве, а именно об МКС, где, несмотря на все санкции, продолжается взаимодействие между российской, американской и европейской сторонами. Недавно Роскосмос направлял президенту и правительству РФ предложения по работе МКС после 2024 года. Сколько там всего предложений и какие они?
— Речь идет о тех предложениях, которые должны определить возможность или невозможность нашей совместной работы на МКС после 2024 года. На сегодняшний момент есть решение правительства РФ по продлению до 2024 года взаимодействия с партнерами: Европейским космическим агентством, NASA, Японским космическим агентством — JAXA и Канадским космическим агентством.
Решение, которое направлено руководству страны, рассматривалось на Наблюдательном совете госкорпорации «Роскосмос». Пока мы не будем торопиться объявлять нашу позицию и продолжим работу в рамках установленного правительством срока — до 2024 года. Решение о судьбе МКС во многом будет зависеть от ситуации, которая будет складываться и в нашей стране, и вокруг нее. Если мы решим выйти из проекта, мы за год до этого проинформируем иностранных участников. Придет время — они узнают.
— По перекрестным полетам NASA планирует получить от России в середине мая проект соглашения — сможем ли мы отправить проект к маю?
— По перекрестным полетам мы ожидаем, что у нас решение правительством будет принято где-то в середине мая. Сейчас федеральные органы исполнительной власти готовят свою точку зрения. Не скрою, что высказываются разные позиции, поэтому понадобится согласительное совещание, по итогам которого будет принято решение: проводить перекрестные полеты или нет, а если проводить, то когда.
— Как обстоят дела с космическим туризмом? В сложившихся условиях сохранились ли контакты с такими потенциальными путешественниками?
— Контакты, конечно, есть, но, честно скажу, сейчас не до туристов. У нас сейчас другие приоритеты. На Международной космической станции мы пытаемся отработать технологии, которые позволят нам вырваться вперед среди ведущих космических держав. Вместе с РЖД планируем провести один интересный эксперимент по квантовой передаче данных с борта на борт МКС и далее. Мы буквально вчера встречались с Олегом Валентиновичем Белозеровым (гендиректор РЖД — прим. ТАСС), договорились, что приступаем к этой работе.
Кроме того, мы планируем, что в рамках утвержденного правительством проекта «Сфера» будет реализована научно-исследовательская работа «Лазер», связанная лазерной передачей данных. Это интересно, это полезно, это будет применено в нашей дальнейшей работе по созданию новой орбитальной группировки. Остальные наши приоритеты сейчас — точно не туристы. Сейчас наши приоритеты — обеспечение государственного оборонного заказа, восполнение расходных материалов, которые применяются в рамках Специальной военной операции. Сейчас все наши действия и мысли направлены в этом направлении.
Когда ситуация успокоится, можно вернуться к космическому туризму. Все необходимое для этого у нас имеется. Отработаны все необходимые системы: ускоренная подготовка космонавтов в Центре подготовки космонавтов им. Ю.А. Гагарина, управление кораблем одним космонавтом, сверхскоростные полеты на МКС. В скором времени мы собираемся отработать технологию одновиткового полета.
— Когда?
— Я думаю, может быть, до конца года мы попытаемся отработать эту схему на грузовике, а уже в 2023–2024 годах, вероятно, сделаем это на пилотируемом корабле.
— В этом году Роскосмос планирует отправить миссию на Луну впервые в истории современной России. Скажите, сохраняются ли сроки запуска других аппаратов на Луну и когда российский космонавт окажется на поверхности естественного спутника Земли?
— Мы планируем реализовать эту миссию до завершения работы пускового окна 2022 года. Сейчас в разгаре испытания, про которые я говорил ранее: отработка технологии мягкой посадки на поверхность Луны. Как только тесты будут завершены, у нас появится контрольная дата, с которой мы сможем выйти на пуск.
Что касается миссии орбитального аппарата «Луна-26» и тяжелого посадочного аппарата «Луна-27», они будут, возможно, скорректированы с учетом того, что в текущей ситуации мы основные финансовые и производственные ресурсы будем тратить на увеличение орбитальной группировки. Это сейчас важнее. Прошу нас правильно понять, потому что наука — это очень важно, но сейчас речь идет о жизнеспособности российской орбитальной группировки, о придании ей нового качества, ее работе в качестве группировки двойного и военного назначения. Но лунные миссии мы далеко не откладываем. Я планирую до конца мая осуществить подробный диалог с нашими китайскими коллегами о нашем сотрудничестве в этом направлении.
— А если говорить по поводу российского космонавта на Луне?
— Пилотируемую миссию на Луну мы сможем организовать тогда, когда полностью протестируем систему посадки и взлета с Луны, за основу которой возьмем технологии миссии «Луна-28».
Если говорить о средствах доставки людей к Луне, то это должен быть тяжелый пилотируемый корабль, который пройдет необходимые летно-конструкторские испытания на низкой околоземной орбите. Чтобы отправить экипаж к Луне, необходима ракета сверхтяжелого класса. У нас имеются все компоненты для создания такого мощнейшего комплекса. Проект сверхтяжелого носителя мы планируем реализовать в те сроки, о которых говорили ранее: за 2030 годом.
Беседовала Екатерина Москвич
