Жизнь советского конструктора, основоположника отечественной космонавтики Сергея Королева была тесно связана с Куйбышевом, который сейчас носит имя Самара. В город на Волге человек, без которого не было бы полета Юрия Гагарина в космос, летал как на работу.
Директор музея авиации и космонавтики имени Королева Самарского университета Надежда Богданова рассказала РИА Новости, где жил конструктор в Куйбышеве, ходил ли он в местный театр и на набережную, а также раскрыла секрет его легендарной шляпы.
Второго января 1958 года Советом министров СССР и ЦК КПСС было принято постановление о развертывании серийного производства ракеты Р-7 на предприятиях авиационного комплекса в городе Куйбышеве.
«Так началась история производства ракетной техники. Сергей Павлович Королев старался лично курировать все вопросы и лично бывать на предприятиях, в том числе на Государственном заводе № 1 (ныне РКЦ «Прогресс»). У него был свой самолет Ил-14, который, к сожалению, не сохранился. Летающий кабинет, так его называли. И вот на нем он прилетал в Куйбышев – или на аэродром Кряж или на заводской аэродром», — рассказывает Богданова.
По ее словам, сейчас трудно установить, когда первый раз Королев приехал в Куйбышев, а также то, сколько раз он приезжал в город. Имя, да и вся жизнь легендарного конструктора были строго засекречены, в газетах он публиковался под псевдонимом «Профессор К. Сергеев».
«По воспоминаниям одного из ветеранов завода имени Фрунзе, который сейчас называется ПАО «Кузнецов», Сергей Павлович впервые приехал в Куйбышев в конце 1957 года. Очевидно, что решение о производстве ракеты Р-7 принималось уже в 1957 году. Именно тогда выбирали, какой промышленный комплекс, в каком городе будет отведен под проект», — объясняет Богданова.
«Для Королева Куйбышев, безусловно, значил очень много. В первую очередь, потому что именно здесь собирали его главное детище – легендарную «семерку». Особенно часто он приезжал в 1960-1966 годах в связи с началом производства тяжелой ракеты Н-1, которую назвали «лебединой песней» главного конструктора. Но из-за секретности никакой открытой информации о его визитах в Куйбышев никогда не было. Поэтому сейчас мы можем опираться только на архивные материалы и свидетельства очевидцев», — рассказывает она.
Когда Королев не успевал решить все вопросы на куйбышевских заводах за один день, он оставался в городе на ночь. Чаще всего конструктор останавливался в квартире обкома партии на улице Чапаевской, 200. Несколько раз Королев ночевал и в ведомственной квартире № 9 на улице Вилоновской, 2а.
Однажды Сергей Павлович приехал в Куйбышев вместе с супругой Ниной Ивановной, и их пригласили в драматический театр, который как раз находился рядом с обкомовской квартирой. «Видимо, постановка Королева не впечатлила. Он не дождался окончания спектакля, вызвал машину и уехал на завод. Вообще он мало тратил времени на подобные вещи просто потому, что был всецело поглощен работой. Это была его цель, смысл жизни, и он не хотел отвлекаться на что-то другое. Невозможно было себе представить, чтобы Сергей Павлович приехал в Куйбышев по производственным вопросам и вместо того, чтобы поехать на предприятие, он бы, например, пошел прогуливаться по набережной. Ведь Королеву всегда в сжатые сроки нужно было решать массу задач, а он был очень целеустремленным человеком», — говорит директор музея.
Недолгие прогулки у Королева в Куйбышеве все-таки были. По территории обкомовской дачи на Первой просеке, построенной на берегу Волгу. Именно здесь первая шестерка советских космонавтов в режиме строгой секретности докладывала о своих полетах, и на каждом таком заседании присутствовал Королев.
«Встречи Сергея Павловича с космонавтами всегда были очень теплыми. Он вообще к ним относился как к своим детям, по-отечески. Об этом говорили многие очевидцы в своих воспоминаниях. К рядовым работникам Королев тоже относился уважительно, по-доброму. Да, он был строгим, но не был высокомерным. Сергей Павлович всегда понимал людей, находил минуту, чтобы поддержать, сказать доброе слово или поздравить с рождением ребенка. И это при том, что он постоянно был поглощен своей работой», — рассказывает Богданова.
Несмотря на то, что Королев много времени проводил на Государственном заводе №1, своего кабинета у него там никогда не было. По словам очевидцев, такой кабинет ему просто был не нужен, так как Сергей Павлович большую часть времени проводил в цехах.
Он приезжал и на другие Куйбышевские заводы – авиационный №18, моторный завод №24 имени Фрунзе, «Металлист», бывал в ОКБ- 276 Н. Д. Кузнецова, а также на Сызранском заводе тяжелого машиностроения.
Про Королева вспоминают, что в работе он был жестким, но справедливым. Есть даже легенда, что на Байконуре наказание у конструктора было такое: если провинился, иди пешком в Москву.
В музее авиации и космонавтики сохранилось письмо заместителя главного конструктора ОКБ-1 Дмитрия Козлова с резолюцией Королева. «Козлов занимался проектированием одного из блоков ракеты-носителя Н-1 и не выполнил заданную цифру по снижению веса конструкции. Вот что ему ответил Королев: «Не согласен с вашей импровизацией. Вам задано 4800, теперь должны сделать 4700. Не можете, поручим другим». В этом был весь Сергей Павлович. И это при том, что он очень уважал Дмитрия Ильича», — поясняет Богданова.
Она рассказывает, что Королев был достаточно закрытым человеком и друзей у него было немного. Среди них — первый секретарь Куйбышевского обкома КПСС Александр Мурысев и главный конструктор ОКБ-276 Николай Кузнецов. В доме Королева в Москве до сих пор стоит кобальтовая ваза для фруктов, которую подарили ему на 55-летний юбилей семьи Мурысевых и Кузнецовых.
Еще один уникальный экспонат в музее авиации и космонавтики – стартовая повязка Королева с его автографом со старта Терешковой и Быковского в августе 1963 года. Есть здесь и шляпа легендарного конструктора. Та самая, в которой Королева можно увидеть на архивных фотографиях и кадрах кинохроники. И все его соратники знали, что если конструктор приехал на пуск в этой шляпе и своем сером пальто, то все пройдет успешно.
«Известно, что Сергей Павлович был достаточно суеверным человеком. У него была «счастливая» двухкопеечная монетка, которую он всегда носил с собой. Как-то утром перед отъездом в больницу он никак не мог ее найти и в итоге уехал без нее», — рассказывает Богданова.
А через девять дней легенды российской космонавтики не стало.
А.Ж.
